ТРАНСПОРТНЫЙ ВЕСТНИК / 18 мая 2023
раритеты для души
В прошлом Василий Мазуркевич – работник Белорусской железной дороги. Трудился в Минской дистанции сигнализации и связи сначала монтером, затем – электромехаником СЦБ. В общей сложно‑
сти отдал магистрали более четверти века. Но вынужден был уйти по состоянию здоровья: находиться с больным
сердцем в действующих электроустановках, тем более на высоте, противопоказано.
Именно в то время, когда пришлось перенести тяжелейшую операцию, увлечение нумизматикой, фалеристикой и прочими видами собирательства помогло отвлечься от угнетающих мыслей.
- Если бы не это, не знаю, как бы я справился, – ис‑кренне признается Василий Владимирович. – Общение с такими же увлеченными людьми отвлекает. Это как отдушина.
Нумизматика вошла в жизнь нашего героя, когда ему исполнилось всего 12. На день рождения подарили две монеты – полтинник 1924 года и две копейки эпохи царствования Александра I. Они и положили начало будущей коллекции, которая пополнялась почти полвека, за исключением небольших перерывов.
Так, после службы в армии у молодого человека появились другие приоритеты. Женился, родилась дочь. И Василий Мазуркевич на несколько лет забыл о любимом занятии. Потом вдруг настал момент, когда он почувствовал, что чего‑то все‑таки не хватает для души. И снова стал посещать столичный клуб «Поиск» на Партизанском проспекте, где собирались такие же, как и он, увлеченные нумизматы, филателисты, филофонисты, полифилисты. В 1979 году было организовано Белорусское республиканское общественное объединение коллекционеров (БелРООК). Клуб «Поиск» присоединился к нему в начале 1990‑х. Сегодня в составе объединения – три секции: нумизматов, фолеристов и полифилистов.
Василий Мазуркевич относит себя к последним. Это те, кто собирает много всего разного: значки и знаки отличия, монеты, банкноты, различные документы.
- Все упирается в финансовые возможности, – не скрывает мой собеседник. – Альтруистов, готовых делать подарки, в клубе нет. Раньше все было проще. Я вырос в деревне под Минском. Бабушка‑соседка однажды принесла серебряную монету (талер XIX века) и просто отдала мне со словами: «Мать твоя говорила, что ты собираешь». Сейчас же времена другие: за каждую мелочь хотят денег, и зачастую очень больших. В коллекционирование нередко приходят люди, совершенно неграмотные в этом вопросе. Например, они не знают, что некоторые монеты чеканились огромными тиражами – в сотни миллионов единиц. Их до сих пор сохранилось достаточно много. Поэтому реальная цена сравнима со стоимостью двух пачек мороженого. Найти того, кто захочет приобрести такие экспонаты в свою коллекцию, сейчас невозможно. У опытных нумизматов они уже давно есть. Тем не менее человеку несведущему кажется, что если монета старинная, то это уже целое состояние. И он, не понимая таких особенностей, загибает баснословную цену: «Да мне ж за это предлагали подержанную машину!..» Но мы, бывалые коллекционеры, знаем, что столько она не стоит. – А откуда вы черпаете информацию по этой теме?
- Личный опыт. Иногда листаюаукционы в интернете, покупаю каталоги, которые привозят в клуб. Парадокс заключается в том, что материала для обмена стало меньше, зато литературы намного больше. Потому что каталоги иной раз пишут люди, находящиеся совсем не в теме. Иногда там вообще читать нечего. У меня – своя позиция, что касается приобретения, обмена. Я покупаю только то, что мне нравится. Не возьму монету, если ее состояние меня не устраивает, например, она сильно потертая. То есть весь этот процесс должен приносить удовольствие. В моей коллекции есть неплохие довоенные знаки отличия – в серебре, с горячими эмалями. Это произведение искусства! Ни в какое сравнение не идут с алюминиевыми, выпускаемыми позже.
- Сами часто заглядываете в свою коллекцию?
- Обычно достаю альбомы, когда хо‑чется поднять настроение. Совсем недавно смотрел банкноты независимой Беларуси, которые у меня собраны практически все, не буду называть количество. Листаешь, вспоминаешь, где, при каких обстоятельствах приобрел.
- А можете назвать количество экс-понатов коллекции и какой из них самый ценный?
- Дело не в количестве. Предметов может быть очень много, но копеечных. А степень их ценности человеку со стороны не понять. Я только однажды показал посторонним самое дорогое, что у меня есть, – хорошие серебряные монеты, в том числе рубль 1728 года…
- И они не оценили, были разочаро-ваны?
- Разочарован был я. На меня гости смотрели с недоумением: мол, взрослый человек, а мается детством.
Подобная история произошла и с моим знакомым, который собирал старинные пивные бутылки. Для того чтобы расставить их в комнате, он изготовил добротные полочки из дуба. Это были дорогие для него экспонаты. Однажды в гости пришел товарищ, который посмотрел вокруг и сказал: «Да у тебя, как в приемном пункте стеклотары». Но, увидев, как изменился в лице хозяин, поправился: «…В дорогом приемном пункте». После этого мой приятель принял такое же решение, как и я: больше никому ничего не показывать.
Я не хочу делиться этим даже с другими коллекционерами. Да в нашем клубе и не принято о таком расспрашивать. Это некорректные вопросы. Если человек посчитает нужным, он сам расскажет.
В коллекционировании тоже ведь не все просто. В истории клуба были даже попытки ограбления. Приходили какието посетители, высматривали, что у кого лежит на столах, потом провожали до дома… К счастью, осуществить задуманное им не удавалось.
Сейчас народу к нам приходит максимум половина от того, что было лет 10 назад. Раньше во Дворце железнодорожников на первом этаже коллекционеров собиралось очень много, даже не помещались все желающие. Иной раз я не успевал обойти все столики, чтобы посмотреть, полистать альбомы, поговорить с людьми.
Сегодня подавляющее число участников клуба – это люди, возраст которых приближается к 50. Молодежи до 35 лет – не более десятка. А в 1990‑е годы здесь было немало детей, которые часто приходили с родителями. Теперь у школьников – другие интересы.
- Так, может быть, коллекционирова-ние становится все менее популярным?
- Все к тому идет. Как говорится, нет свежей крови. Но по‑прежнему в клуб приходят те, кому это нравится. Более 30 лет моей жизни прошло здесь. Если здоровье и домашние дела позволяют, каждую среду я тут – смотрю, общаюсь с людьми. Скажу так: что‑то должно быть в жизни для души. Может, кто‑то идет, чтобы заработать. Но для меня главное, чтобы это приносило удовольствие.